На колокольне висел странный колокол. Внешне он походил на древний исполинский шлем, к центру которого приделали звено толстой цепи. На этом звене-серьге колокол и был подвешен. Звучал он, кстати, неплохо, что и подтвердили специалисты, специально измерявшие тон и силу его голоса. Это было тем более удивительно, что сделали его из обыкновенного газового баллона. Когда и при каких обстоятельствах его водрузили на колокольню, точно никто из прихожан сказать не мог, однако, по свидетельству старожилов, можно было сделать вывод, что произошло это ориентировочно в конце 1940-х – в начале 1950-х годов.

Все последующие годы баллон исправно работал колоколом.К нему привыкли, хотя, конечно понимали, что обрезанный баллон десятилетия благовестил не от хорошей жизни, и те, кто 60 лет тому назад не мог найти настоящий колокол, просто остроумно вышли из положения.

Колокол из баллона.

В октябре 2013 года на колокольню торжественно подняли новые колокола. Баллон отныне займет свое место в музее храма, но не станет «мертвым» экспонатом. Этот импровизированный колокол является ярким свидетельством мрачной страницы истории не только Игнатьевского и тысяч иных храмов, подвергшихся поруганию в сталинские времена, но и всей нашей страны.

Придя к власти, большевики повели масштабное наступление на Церковь. Одним из первых декретов товарищей был, как известно, декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви, который открывал самые широкие возможности для постепенного уничтожения последней. С течением времени антицерковная политика принимала все более активные формы, и, если в первые годы советской власти в России, некоторое время даже продолжался выпуск церковной прессы, то к началу 1930-х годов абсолютное большинство храмов и монастырей уже было закрыто, священники и монашествующие репрессированы, а многие и уничтожены, и исповедовать веру становилось все опаснее.

Но, несмотря ни на что, церковная жизнь продолжалась, и одним из проявлений этой жизни был колокольный звон. Он не мог не раздражать безбожников, и в 1929 году началась кампания по его прекращению. В тот год замолчали колокола в Москве, а с 1930-го развернулось масштабное наступление на Подмосковье. Формально было принято считать, что колокола мешают отдыхать натрудившемуся за день гегемону. Пресса активно печатала возмущенные письма рабочих и служащих, которые требовали запретить колокольный звон. Сохранились такие послания и в газетах Раменского района. Под этим предлогом с колоколен немногих остающихся действующими церквей стали сбрасывать колокола. Там, где население пыталось оказать сопротивление, применяли силу, некоторых священников арестовали. Обвинение – «противился снятию колоколов» – весьма часто встречается в протоколах того периода.

Необходимо отметить, что нейтральное слово «снятие» не точно определяло суть происходящего. Конечно, колокола не «снимали», чаще всего их сбрасывали. Падая с высоты многоэтажного дома, тяжелые колокола неминуемо разбивались о плиты церковного двора. И на долгие годы храмы «замолчали». Именно так произошло и в Игнатьеве, где в течение 10-ти лет колокольня стояла пустой.

Однако в середине войны, государство как будто изменило свое нетерпимое отношение к Церкви, и, в числе прочих «послаблений», неожиданно разрешило колокольный звон. Как обрадовались верующие! Как стали собирать, кто деньги, кто металл, чтобы заказать новые колокола! Но недооценили они лукавство товарищей. Да – сказали большевики – колокольный звон отныне не запрещается, но вот отливать колокола никто не разрешал!

18 мая 1946 г. было составлено секретное инструктивное письмо Совета по делам Русской Православной Церкви, содержащее пункт «О церковных колоколах», где говорилось: «Имеют место отдельные случаи, когда духовенство и группы верующих производят сборы металлов для изготовления колоколов и обращаются с заказами к государственным предприятиям на отливку церковных колоколов.

Совет разъясняет, что постановлением СНК СССР от 22 августа 1945 г. предложено не препятствовать церковным организациям производить колокольный звон в церквях при наличии в них колоколов, а также не препятствовать приобретению колоколов. Это значит, что не требуется каких-либо разрешений со стороны Уполномоченного Совета для производства колокольного звона в церквах и для приобретения церковными организациями для этой цели колоколов.

Церковные организации в соответствии с указанным постановлением могут приобретать готовые колокола, но не производить их отливку и не делать заказ госпредприятиям. Поэтому сбор металла для этих целей должен быть безусловно запрещен».

Иными словами, покупайте колокола, если найдете, а делать новые не смейте. Позиция, поражающая своим цинизмом, если вспомнить, каким именно образом «снимали» колокола. Разумеется, в абсолютном большинстве все они были разбиты. Где же их можно было купить? Конечно же, нигде. Ведь даже если на каком-либо приходе сохранили осколки, из которых можно было бы отлить новый колокол, то и это бы не помогло. Нарушение законодательства каралось тогда жестоко.

Новый колокол (октябрь 2013 г.)

И пришлось прихожанам как-то выходить из положения. Ведь и по звону соскучились, и колоколов было не достать.

Тогда-то и разрезали баллон, привязали к нему старый сохранившийся язык и подняли на колокольню. Получилось, что и колокольня «ожила», и закон не нарушили. Так история страны отразилась в старом газовом баллоне.

В октябре 2013 года встретились оба колокола – ветеран и новый, отлитый в год 150-летия храма.

Текст — В.В. Никонов.